Флуоксетин. Флуоксетин, как и другие вещества, влияющие на нервную систему, контролирует поведение определенных нейротрансмиттеров, заставляя человека воспринимать мир и себя по-другому благодаря чисто химическим процессам. Антидепрессант.
Восемь месяцев прошло с тех пор, как я начала его употреблять. Не могу сказать, что это были особенно хорошие восемь месяцев, но без него они явно были бы хуже. Тревога, все дела. Флуоксетин очень помогает при тревоге. Около года, с лета 2013 года, я мучалась бессонницей. После нескольких месяцев употребления этого препарата, после разнообразных перебоев со сном, летом 2014 года соотношение обычных и бессонных ночей увеличилось в пользу обычных ночей. Маленькая победа.
Синица сказала мне, что, если я хочу перестать пить препарат, нужно снижать дозу, и можно пить раз в два дня. Я достаточно давно уже хочу достигнуть того, чтобы, не меняя свое сознание, свободно воспринимать себя и окружающий мир. Черта с два.
Ночь — странное время для меня. Логика будто бы отрубается. Знаете, какова вероятность, что под вашим столом сидит монстр? Правильно, мизерная. Я не очень разбираюсь в теории вероятности, но вряд ли совру, если скажу, что меньше процента. Знаете, как я воспринимаю мир вечером или ночью? Вероятность того, что под моим столом кто-то сидит — 50/50. Пока я не заглянула под стол, он одновременно сидит там или нет. Значит, на половину он там все-таки сидит. Странная логика, а? А у меня ее и нет.
С Синицей мы уже давно выяснили, в чем моя проблема. Я боюсь иррационального, безумного. Боюсь сделать что-то ненормальное, боюсь перестать себя контролировать. Именно поэтому сильные эмоции часто ассоциируются у меня с безумием. Однажды я стояла в музее с классом возле громадной вазы, а перед ней стояла гид и что-то говорила. Я могла столкнуть вазу, и та мгновенно бы убила ее. Одно движение плечом. Мне даже не надо было куда-то перемещаться. Просто самую малость напрачь мышцы и двинуть ими. Именно тогда я впервые испугалась, что в какой-то момент не смогу себя контролировать. У меня не было желания этого сделать. Это была исключительно боязнь, что я это сделаю, что, если я не буду точно контролировать себя, я могу ненароком это совершить. Будто бы внутри меня есть нечто, что может это совершит. Внутри нас всех есть такое нечто — наше иррациональное подсознание. Только почему-то я своим ощущениям и желаниям не особенно доверяю.
И вот, я планирую избавиться от своей проблемы. Но как, черт возьми, я могу избавляться от страха ненормального поведения, когда мое поведение уже искажено антидепрессантом? Это уже не мое поведение. Это иллюзия, созданная для того, чтобы я кое-как балансировала в «нормальном» положении.
Я в порядке. Просто я не знаю, что делать.